На нашей улице, на противоположной стороне через два дома от нашего, жила семья: отец, мать и их единственный сын. Дядя Федя считался крепким хозяином. Основным его ремеслом было столярное дело. Он очень хорошо разбирался в породах деревьев и заготавливал различные доски, для сотворения из них полезных предметов. А ещё у него всегда можно было купить вино или овечью брынзу, хранящуюся в бочонках в подвале в любое время года. Семья вела закрытый образ жизни. Если в наш двор калитка не закрывалась: то папу навестит коллега или просто знакомый, то к маме заглянет какая-то родственница или соседка, то к среднему брату зайдет одноклассник или приятель, то ко мне придет подружка, то к младшему брату забежит дружбан, но к дяде Феде почти никто не приходил. Я лично не помню, была ли я в их дворе хотя бы раз? Но летом, сидя на одной их вкуснейших шелковиц, за домом у своих троюродных сестер, очень хорошо видела весь двор соседей и то, как они работают.
Приближалось время их сыну Павлу идти на призывной пункт военкомата. Но родители ни за что не хотели его отпускать из дома. Уж не знаю как, но отец добыл справку, что его сын имеет неустойчивую психику и ему нельзя доверять оружие. Этот документ позволил Павлу не служить в армии, но по селу поползли слухи, что у Павла не всё в порядке с головой. И красивого парня сторонились девчонки, никто не хотел выходить замуж за «дурачка». Нашлась одна, которая рискнула полюбить Павла и выйти за него замуж. Но, не прожив и года, возвратилась к родителям. Поговаривали, что всё дело в матери Павла, та, будучи чистёхой, придиралась к невестке по любому пустяку, пока и не выжила её со своего дома. Правда, Павел ещё раз женился на девушке из другого села, но и та быстро сбежала. Так будучи дважды в браке, Павел не произвел потомства.
Павел работал водителем грузовой машины в колхозе. Однажды он был в рейсе и попал в аварию. Его нашли мертвым в кабине…
В народе говорят: «Не дай, Бог, хоронить своих детей!».
Дядя Федя выбрал для гроба сына самые крепкие доски, то ли с ореха, то ли с акации и сам сделал «усыпальницу» для сына. Новшество было в том, что крышку гроба не заколачивали гвоздями, она легко вкладывалась при помощи шкантов и отверстий друг в друга. А ещё дно могилы и стенки на метр высоты он выложил ровными пиленными блоками камня ракушняка, получился склеп, в который опустили гроб с сыном, накрыли толстыми досками и забросали землей.
Прошли годы. Как-то дядя Федор пришел на могилу сына и заметил, что в одном месте с краю могилы земля осела и образовалась яма. Он понял, что от снега и дождей подмоченные доски прогнили. Он аккуратно раскопал могилу, снял с досок землю, а затем и сами доски, чтобы заменить их новыми. (Всё это он рассказывал своей жене, а от неё стало известно и всем соседям). Когда он убрал доски, то увидел целёхонький гроб сына. И тут любопытство подтолкнуло отца посмотреть, что стало с телом сына. Дядя Федя РЕШИЛСЯ снять крышку, он знал, что она легко снимается, так как сам её так сделал. Снял крышку и увидел сына как в ДЕНЬ ПОХОРОН, но не успел насмотреться, как ВСЁ рассыпалось в прах… От сильнейшего потрясения отец сделался как парализованный. Он так и не оправился от этого стресса, очень сильно заболел и в скорости в муках умер. Лучше бы было дяде Федору не заглядывать за грань недозволенного, но на горе себе он перешагнул за эту черту и сам погиб, хотя то этого был ещё здоровым мужчиной.
Но то, что он ВИДЕЛ тело сына сохранившим свою форму, а потом от соприкосновения с воздухом, рассыпавшимся в ПРАХ, кажется НЕВЕРОЯТНЫМ!
Дядя Федя своими глазами увидел и убедился в СЛОВАХ Господа.
«…в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься».
(Бытие гл.3 ст.19)
«Человек не властен над духом, чтобы удержать дух, и нет власти у него над днем смерти, и нет избавления в этой борьбе, и не спасёт нечестие нечестивого». (Екклесиаст гл.8 ст.8)
Единственный Кто избежал тления и ВОСКРЕС из мертвых это Иисус Христос! И ВСЕМ, кто довериться Ему, Он обещал.
«Иисус сказал ей: Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет.
И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек. Веришь ли сему?». (Иоанна гл.11 ст.25;26)
Верующим в Иисуса Христа не надо строить пирамиды или искать мраморные саркофаги, чтобы сохранить свое мертвое тело. А также сооружать дорогие памятники над могилами, они отдали себя в руки Господа и никто их уже не похитит из Его рук.
«И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей». (Иоанна гл.10 ст.28)
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Теология : Альфред Великий. Боэциевы песни (фрагменты) - Виктор Заславский Альфред Великий (849-899) был королем Уессекса (одного из англосаксонских королевств) и помимо успешной борьбы с завоевателями-викингами заботился о церкви и системе образования в стране. Он не только всячески спонсировал ученых монахов, но и сам усиленно трудился на ниве образования. Альфреду Великому принадлежат переводы Орозия Павла, Беды Достопочтенного, Григория Великого, Августина и Боэция. Как переводчик Альфред весьма интересен не только историку, но и филологу, и литературоведу. Переводя на родной язык богословские и философские тексты, король позволял себе фантазировать над текстом, дополняя его своими вставками. Естественно, что работая над "Утешением философией" Боэция, Альфред перевел трактат более, чем вольно: многое упростил, делая скорее не перевод Боэция, но толкование его, дабы сделать понятным неискушенным в античной философии умам. Поэтому в его обработке "Утешение" гораздо больше напоминает библейскую книгу Иова.
"Боэциевы песни" появились одновременно с прозаическим переводом "Утешения" (где стихи переведены прозой) и являют собой интереснейший образец античной мудрости, преломленной в призме миросозерцания христиан-англосаксов - вчерашних варваров. Неизвестна причина, по которой стихи и проза, так гармонично чередующиеся в латинском оригинале "Утешения", были разделены англосаксами. Вероятно, корень разгадки кроется в том, что для древнеанглийского языка литературная проза была явлением новым и возникновением ее мы обязаны именно переводам короля Альфреда. Делая прозаические переводы, король был новатором, и потому решил в новаторстве не переусердствовать, соединяя понятный всем стих с новой и чуждой глазу прозой. Кроме того, возможно, что Альфред, будучи сам англосаксом, не понимал смешанных прозаическо-стихотворных текстов и решил, что лучше будет сделать два отдельных произведения - прозаический трактат и назидательную поэму. Как бы там ни было, в замыслах своих король преуспел. "Боэциевы песни" - блестящий образец древнеанглийской прозы и, похоже, единственный случай переложения латинских метров германским аллитерационным стихом. Присочинив немало к Боэцию, Альфред Великий смог создать самостоятельное литературное произведение, наверняка интересное не только историкам, но и всем, кто хоть когда-то задумывался о Боге, о вечности, человечских страданиях и смысле жизни.
